МИФОнебылицы - Страница 33

Слова о сокровище показались мне заманчивыми, однако я слишком многое повидал на своем веку и достаточно умудрен жизнью. Что-то мне с трудом верилось в бесплатный сыр.

– И что же обещано победителю? – спросил я.

– Глори на протяжении вот уже трех месяцев каждый день только тем и занимается, что пытается выяснить одну вещь… Понимаешь, ей несколько раз показалось, будто она, как бы это поточнее выразиться, видела какие-то тени, ну… или силуэты. В общем, она вбила себе в голову, будто кто-то на запретных угодьях преследует ее по пятам, подглядывает, куда она захочет спрятаться. И теперь она боится, что этот кто-то может вмешаться в ход соревнований. Время от времени бывает, что отлавливают протестующих с плакатами – фанатиков, которые пикетируют охоту. По их мнению это, видите ли, жестокое и устаревшее занятие. Отец Глори повсюду выставил охрану. Солдатам поручено зорко следить, не соберется ли где поблизости демонстрация. Но тот, кто пробрался и теперь ходит по угодьям, действует гораздо тоньше. К тому же король недавно приобрел для сокровищницы просто потрясающие вещи, некоторые из них даже магические. Вот увидишь, призом наверняка будет одна из этих магических штучек. Глори хочет, чтобы игра прошла по всем правилам, чтобы никто не жульничал, никто никого не обманывал. Сам понимаешь, охота – довольно опасная вещь. До сих пор случается, что гибнут люди, пусть даже и забавы ради. Вот почему, если кто-то надеется вмешаться в ее ход, этому нужно непременно воспрепятствовать.

– Хорошо, – согласился я. – Ты меня убедила. Твоя принцесса вроде бы все уловила совершенно правильно.

Маша подпрыгнула и в очередной раз заключила меня в объятия.

– Так, значит, ты согласен?

– Согласен, – выдохнул я, хватая ртом воздух. Глип в полном восторге вновь прыгнул на меня и принялся лизать. – Черт возьми, да прекрати же ты!

Всю последующую неделю, проведенную на Брейкспире, я был вынужден щеголять в дурацких штанах до колен и куртке, к которой оставалось разве что пришить рукава подлиннее, чтобы их можно было завязать у меня за спиной, и получить идеальную смирительную рубашку. Я наотрез отказался напялить на голову шлемоподобную шляпу, в каких щеголяли другие участники охоты, полагаясь на свой крепкий извергский череп. Тем самым я заодно спасал свою репутацию. Ведь неизвестно, что потом о тебе скажут. Единственное, что мне понравилось в этом дурацком костюме, так это сапоги: черная, до блеска начищенная кожа; невысокий каблук, предназначенный для того, чтобы нога не выскальзывала из стремени. Если же вам надо спешиться, в них удобно ступить и на твердую почву.

Мой взятый напрокат скакун, гипгиппогиппус по имени Огонек из конюшни самой принцессы Глориннамарджоли. Выносливый конек, вернее, помесь лошади и носорога. По огромному бочкообразному туловищу тянулся высокий гребень, уходя наискось от середины спины вниз примерно на расстояние вытянутой ноги под холкой – этакое естественное седло. Для столь массивного тела мой скакун обладал довольно тонкими ногами, зато плечи и ляжки украшали крепкие, рельефные мышцы, делавшие из него отличного прыгуна. Уши этого чудо-коня, похожие на ложки, чутко прядали взад-вперед.

Я забрался на гиппуса, чтобы проверить, удобно ли мне будет на нем. Естественный гребень на спине оказался на редкость удобным седлом. Впереди на загривке болталась упряжь, включавшая в себя поводья и стремена. Конюхи с двух сторон укоротили кожаные ремни, пока ноги прочно не встали в стремена. Здесь, на Брейкспире, мне не попался на глаза ни один взрослый житель моего роста. Все они были хотя бы на голову выше меня, а иногда и на две-три. Когда принцесса провела нас сквозь ряды дворцовой стражи, мне казалось, будто я шагаю сквозь аллею мохнатых деревьев.

Да и сама принцесса Глориннамарджоли оказалась не малышкой. Нет, до Маши ей, конечно, далеко, но и она была довольно высокой и ширококостной. Было видно, что принцесса так и пышет здоровьем – розовые щеки, верный знак того, что большую часть времени ее высочество проводит на свежем воздухе, длинные светлые волосы и зеленые глаза – ужасно похожие на глаза волколисов; на них охотятся в других измерениях.

Обитатели Брейкспира очень напоминают пентюхов с той единственной разницей, что уши у них не круглые, а заостренные, а пятый палец представляет собой нечто среднее между большим и рудиментарным добавочным, напротив которого на другой стороне ладони сидит еще один. Это дает им возможность самых изощренных манипуляций, и если учесть, что кисть крепится к крепкой жилистой руке, то силы и ловкости им не занимать. Резьба, что украшала деревянные и каменные поверхности по всему королевству, в любом другом измерении была бы признана высоким искусством.

– Вы готовы? – спросила принцесса.

Она высилась надо мной, сидя на белом звере, голову которого между ушами венчал целый ряд острых рожек. Глянув в мою сторону, скакун ее высочества поднял верхнюю губу, обнажив в усмешке крепкие зубы. Я тоже оскалился и порычал в ответ. Гиппус принцессы предпочел бочком оттанцевать на безопасное расстояние, и я развернул своего Огонька.

– Готов! – доложил я.

– Тогда поехали!

Маша и Нунцио – последний держал на поводке рвавшегося вперед Глипа – отступили в сторону. Глори обмотала поводья вокруг обоих рудиментарных пальцев правой руки, левую же положила на бедро и ударила пятками в бока своего скакуна.

– Вперед, Сюзикью.

Я и мой Огонек потрусили следом.

– Смотри не свались, дружище! – крикнула мне вслед Маша.

Стиснув зубы, я сжал коленями бока моего скакуна. Мы устремились вперед.